Цель исследования. Изучить в сыворотке крови больных немелкоклеточным раком легкого (НМРЛ) содержание IGF и их белков- переносчиков в зависимости от степени тяжести перенесенного COVID-19.

Материалы и методы. В исследование включены 60 больных с гистологически подтвержденным НМРЛ стадии 

T_2–3N_хM₀, проходивших лечение в торакальном отделении ФГБУ «НМИЦ онкологии» Минздрава России с 2020 по 2021 гг. В контрольную группу вошли 30 больных раком легкого с бессимптомными или легкими случаями COVID-19 (15 мужчин и 15 женщин), в основную группу – 30 больных (15 мужчин и 15 женщин), перенесших болезнь в тяжелой или среднетяжелой форме. Средний возраст больных составил 59,11 ± 2,89 года. В качестве нормы использовали показатели в крови доноров того же возраста.

Результаты. В сыворотке крови больных НМРЛ основной и контрольной групп уровни IGF-I, IGF-II, IGFBP2 и IGFBP3 были выше значений доноров в среднем в 2,5, в 2,1, в 1,7 и в 2,7 раза соответственно (p < 0,05). Концентрация IGFBP1 была выше в контроле по сравнению с основной группой, а по отношению к донорам снижалась: в контрольной группе – у мужчин и женщин в 1,4 и 1,9 раза, а в основной – в 3,0 и 6,4 раза соответственно (p < 0,05). Коэффициенты соотношения повышались в обеих группах: IGF-I/IGFBP1 – в контрольной группе от 3,8 до 4,2 раза, а в основной от – 7,9 до 14,4 раза; IGF-II/IGFBP1 – в контрольной от 2,4 до 4,5 раза, а в основной группе – от 6,6 до 12,7 раза у мужчин и женщин соответственно (p < 0,05).

Заключение. У больных НМРЛ обоего пола в крови вне зависимости от тяжести перенесенного COVID-19, повышается уровень лигандов и почти всех исследованных белков-переносчиков, кроме IGFBP1. Соотношение IGF-I/IGFBP1 и IGF-II/IGFBP1 крови повышается в обеих группах, наиболее значимо в группе перенесших COVID-19 в тяжелой и среднетяжелой форме, что свидетельствует об избыточном накоплении уровня IGF в крови.

Цель исследования. Изучение содержания биогенных аминов – серотонина и его метаболита 5-ОИУК, дофамина, норадреналина и гистамина в тканях легкого у больных раком легкого перенесших COVID-19 различной степени тяжести.

Пациенты и методы. Для исследования послужили образцы легочной ткани вне зоны опухолевого роста, ткани опухоли и ее перифокальной зоны, полученные в результате открытой биопсии при выполнении радикальных операций у больных морфологически верифицированным немелкоклеточным раком легкого (НМРЛ) I–IIIA стадии  (сT_1–3N_ХM₀). В основную группу вошли 30 больных НМРЛ (15 мужчин и 15 женщин), перенесших COVID-19 в тяжелой и средней тяжести форме, потребовавшей госпитализации, контрольную группу аналогично составили 15 мужчин и 15 женщин с НМРЛ, у которых инфекция SARS-CoV-2 протекала бессимптомно или в легкой форме. Средний возраст пациентов составил 59,11 ± 2,9 года. Количественную оценку содержания дофамина, норадреналина, серотонина, 5-оксииндолуксусной кислоты (5-ОИУК) и гистамина выполняли методом ИФА (IBL; Германия).

Результаты. Во всех исследованных образцах тканей легкого мужчин и женщин основной группы, по сравнению с контрольной группой, имеет место недостаточность катехоламинов, без нарушения их соотношения и изменение метаболизма серотонина для обеспечения его устойчивого уровня. Так, уровень дофамина в образцах пациентов основной группы был ниже в среднем в 1,3 раза, норадреналина в 1,3–3,3 раза, серотонина в среднем в 1,6 раза, а 5ОИУК в 1,8–4 раза. В тоже время установлены половые различия в содержании гистамина, когда у женщин, вне зависимости от тяжести перенесенного COVID-19 уровень диамина был ниже в линии резекции в среднем в 2,4 раза, а в перифокальной зоне в 1,6 раза, по сравнению с мужчинами, но отсутствие половых различий в ткани опухоли.

Заключение. Очевидно, изменения уровня дофамина, норадреналина и серотонина в тканях легкого могут быть связаны с тяжестью перенесенной инфекции SARS-CoV-2. Учитывая то, что дофамин участвует в противодействии канцерогенному эффекту адренергической системы и в регуляции различных иммунокомпетентных клеток в микроокружении опухоли, подобные изменения биогенного статуса в легком у больных основной группы могут приводить к более тяжелому течению злокачественного процесса.

Цель исследования. Проанализировать состояние свободнорадикального окисления и антиоксидантной защиты у пациенток с диагнозом рак шейки матки (РШМ) ранних стадий до и после проведения радикального хирургического лечения. 

Пациенты и методы. Исследовали уровень диеновых конъюгатов, малонового диальдегида (МДА), супероксиддисмутазы (СОД), каталазы, глутатиона, глутатионзависимых ферментов, содержание витамина А и Е у 74 пациенток в возрастной категории до 45 лет (48 больных находившихся на этапе хирургического лечения с диагнозом РШМ в ФГБУ «Национального медицинского исследовательского центра онкологии» Минздрава России в период 2017–2020 гг. и 26 здоровых женщин). 

Результаты. У больных РШМ на начальных стадиях заболевания выявлены существенные изменения в интенсификации реакций перекисного окисления липидов и в антиоксидантной системе: повышенный уровень МДА и диеновых конъюгатов, исходное снижение активности СОД и каталазы, низкие показатели витамина Е и А. Данные результаты дополняют представления о процессах, происходящих в организме онкологического больного на начальном этапе формирования опухоли, которая ещё не имеет явного клинического проявления. После тотального удаления яичников большинство показателей, характеризующих ферментативное звено антиоксидантной системы, проявляют тенденцию к нормализации, в то время как нарушение содержания витаминов Е и А (относящихся к неферментативному звену антиоксидантной системы) усугубляется. 

Заключение. Десинхронизацию процессов свободнорадикального окисления с разнонаправленными изменениями процессов окисления и антиокисления, у больных РШМ ранних стадий на этапе радикального хирургического лечения следует рассматривать с позиции гормонредуцирующей операции и связанного с ней сложного комплекса изменений в органах и системах женщин с онкологической патологией.

Цель исследования. Исследовать механизм формирования нанокристаллов GdF₃:Tb³⁺(15 %), полученных методом сольвотермического синтеза в интервале температур от комнатной температуры до 200 °C с шагом 50 °C.

Материалы и методы. Нанокристаллы GdF₃:Tb³⁺(15 %) были синтезированы сольвотермальным методом с помощью реактора высокого давления (автоклав) рассчитанного на температуру до 250 °C. Структуру, размер и морфологию наночастиц исследовали методом просвечивающей электронной микроскопии (ПЭМ), тип кристаллической решетки и размер кристаллитов наночастиц определяли методом рентгеновской дифракции (РФА), гидродинамический размер наночастиц, гранулометрический состав, ζ-потенциал, агломерацию наночастиц в коллоидных растворах определяли методом динамического рассеяния света (ДРС), химический состав поверхности нанокристаллов изучали методом инфракрасной спектроскопии (ИК-спектроскопия), способность наночастиц поглощать УФ-излучение анализировали методом спектроскопии в видимой и УФ-областях спектра и рентгеновской оптической люминесценции.

Результаты. С повышением температуры реакции синтеза происходит структурное изменение фазы кристаллитов с гексагональной на орторомбическую. При низких температурах сольвотермального синтеза образуются агломерированные частицы, состоящие из гексагональных нанокристаллов, при температуре выше температуры кипения растворителя – монодисперсные наночастицы ромбической формы с орторомбической фазой. При умеренных температурах образуются агломерированные частицы различной морфологии со смешанной гексагональной и орторомбической фазами. На основании анализа рентгеновских спектров установлено, что размер нанокристаллов GdF₃:Tb³⁺(15 %) меняется для разных температурных условий синтеза (T = КТ, 50 °C, 100 °C, 150 °C, 200 °C) от 10 до 50 нм. Гидродинамический размер наночастиц уменьшается при увеличении температуры синтезы. Все нанокристаллы GdF₃:Tb³⁺(15 %) полученные при разных температурах прозрачны для видимого света и поглощают УФ-излучение. Поглощение в УФ области увеличивается при увеличении размера кристаллитов частиц. Спектры оптической люминесценции с возбуждением рентгеновским излучением (XEOL) показали пики излучения в видимом диапазоне на длинах волн 490 нм, 543 нм, 585 нм и 620 нм.

Заключение. Исследован механизм формирования нанокристаллов GdF₃:Tb³⁺(15 %) ромбической формы. Монодисперсные наночастицы GdF₃:Tb³⁺(15 %) ромбовидной формы могут найти применение для рентгеноиндуцированной фотодинамической терапии (ФДТ) поверхностных, а также объемных и глубоколежащих опухолей.

Цель исследования. Тестирование протокола получения клеточных сфероидов культур рака молочной железы (РМЖ) для биопечати путём наращивания в альгинатных каплях.

Материалы и методы. Клетки культур BT-20 и MDA-MB-453 культивировали в среде DMEM с добавлением 10 % FBS. Далее клетки снимали с пластика при помощи раствора трипсин- Версена и ресуспендировали в стерильном 2 % растворе альгината, приготовленном на DPBS, до концентрации 10⁵ кл/мл. Раствор альгината с клетками исследуемых культур РМЖ медленно капали через иглу 30G в стерильный охлажденный раствор хлорида кальция (100 мМ) с высоты 10 см. После полимеризации альгинатные капли отмывали в среде DMEM и культивировали в течение двух недель в среде DMEM с добавлением 10 % FBS при 37 °C и 5,0 % СО₂. Образующиеся в альгинате сфероиды фотографировали на 3-, 7-, 10- и 14-е сутки культивирования, после чего их извлекали из альгината путём выдерживания в 55мМ растворе цитрата натрия с добавлением 20мМ этилендиаминтетрауксусной кислоты (ЭДТА) и заключали в парафиновые блоки по стандартной методике с последующим гистологическим исследованием.

Результаты. Клеточные сфероиды- клоны образовывались в обеих культурах уже на 3 сутки культивирования. С 3 по 10-е сутки в обеих культурах наблюдался равномерный рост клеточных сфероидов с постепенным замедлением увеличения размеров сфероидов к 14-му дню культивирования. Доля клеток, образовавших клоны (размером более 500 мкм²), на 10-е сутки составила 25,2 % ± 7,1 % (n = 25) в культуре BT-20 и 38,5 % ± 9,9 % (n = 25) в культуре MDA-MB-453. На 14-е сутки для ВТ-20 были характерны сфероиды, мало варьирующие по размеру и форме, средней площадью 1652 ± 175 мкм², обладающие плотной структурой с ровными краями. Сфероиды из клеток культуры MDA-MB-453 оказались более рыхлыми и легко деформирующимися, их размеры и форма заметно варьировали, средняя площадь сфероидов составила 2785 ± 345 мкм².

Заключение. Получение сфероидов в альгинатных каплях уступает по скорости методам формирования клеточных конгломератов в висячих каплях или на микроячейках, однако превосходит эти методы по производительности, которая сравнима с получением сфероидов на низкоадгезивных подложках путём постоянного перемешивания среды. Кроме того, клональная природа получаемых сфероидов приводит к увеличению трат на проведение исследований и ограничивает, тем самым, их масштабируемость.

Последнее десятилетие характеризуется значительными успехами в лечении рака прямой кишки (снижение числа рецидивов до 5–6 % при применении пролонгированной лучевой терапии) перед оперативным вмешательством. Наибольший успех достигнут при лечении рака нижнеампулярного отдела прямой кишки, когда возможно развитие полного клинического ответа опухоли прямой кишки на химиолучевое лечение. При этом остаются проблемы необходимости улучшения результатов лечения рака верхне- и среднеампулярного отдела прямой кишки с увеличением выживаемости больных. Это делает актуальным разработку новых методов, повышающих эффективность лечения рака прямой кишки. В нашем исследовании был разработан метод модифицированной химиолучевой терапии рака верхнеампулярного отдела прямой кишки. Метод заключается в следующем. Первым этапом за сутки до начала лучевой терапии пациенту выполняется суперселективная катетеризация верхней прямокишечной артерии через лучевую или бедренную артерию с последующим регионарным введением радиомодифицирующих химиопрепаратов: цисплатин 50 мг и фторурацил 500 мг. Через сутки больным начинает проводиться курс конформной дистанционной крупнофракционной лучевой терапии на первичный очаг и пути метастазирования в течение 5 сеансов с разовой очаговой дозой 5 Гр до суммарной очаговой дозы 25 Гр на низкоэнергетическом линейном ускорителе. На протяжении всего курса лучевой терапии больным за 30 мин до сеанса ежедневно внутривенно вводится фторурацил 500 мг в течение 30 мин. Хирургическое вмешательство с забором материала на исследование проводится через 6–8 недель после окончания лучевой терапии. Для оценки эффективности модифицированного химиолучевого лечения определяли степень регрессии опухоли по шкале RECIST, при морфологическом исследовании удаленной во время операции опухоли прямой кишки определяли степень лечебного патоморфоза опухоли по Dworak.

Разработанный метод модифицированной химиолучевой терапии позволяет добиться регрессии опухоли прямой кишки за короткий срок, сократить сроки и увеличить эффективность лечения. Метод модифицированной химиолучевой терапии предназначен для больных раком верхне- и среднеампулярного отдела прямой кишки T3-4N02M0, которым первым этапом лечения показана лучевая терапия, после чего выполняется резекция прямой кишки в стандартном объеме.

Рак пищевода – одно из самых агрессивных злокачественных новообразований (ЗНО) желудочно-кишечного тракта, занимающее восьмое место в структуре заболеваемости во всем мире. Несмотря на комплексные подходы к лечению, смертность продолжает расти в обеих гендерных группах, что перемещает данную патологию на шестую позицию в структуре смертности от ЗНО. Множество пациентов проходят лучевую терапию в предоперационном периоде или в самостоятельном варианте в силу особенностей локализации опухоли или распространенности процесса. Одним из серьезных осложнений заболевания на фоне проводимой консервативной терапии является перфорация пищевода, которая, по литературным данным, может развиваться от 5,6 до 33 % случаев, а факторами риска развития данного осложнения являются инфильтративно-язвенная форма рака, стадия заболевания Т3-4 и наличие стеноза пищевода, а также применение таких химиопрепаратов, как фторурацил и цисплатин. В статье описан клинический случай развития перфорации пищевода у пациента с инфильтративно-язвенной формой плоскоклеточного рака пищевода на фоне проводимого предоперационного химиолучевого лечения. Суммарная очаговая доза (СОД) на момент развития осложнения составила 24 Гр. Вследствие комплексного дообследования, выявившего развившееся осложнение в виде перфорации пищевода междисциплинарным консилиумом было принято решение о немедленном хирургическом вмешательстве, в ходе которого была выполнена экстирпация пищевода с гастро- и эзофагостомией. Пациент был выписан на 15-е сутки в удовлетворительном состоянии с рекомендацией проведения ИГХ-исследования на наличие экспрессии PD-L1 для определения дальнейшей тактики лечения. Данный клинический случай демонстрирует роль инфильтративно-язвенной формы роста опухоли, стадии заболевания, а также применение химиопрепаратов во время лучевого лечения как факторы риска развития перфорации пищевода; важной задачей на догоспитальном этапе при отборе таких пациентов служит тщательное обследование в специализированных онкологических центрах для исключения возможных осложнений в процессе вышеописанного консервативного лечения.